Что случилось с речвокзалом, что здание не отошло государству?

— Привет, что нового? Мне кажется или в области всё затихло?

— Не кажется. Я подозреваю, что все главные политические акторы региона находились на карантине перед съездом «Единой России». Впрочем, это исключительно мои предположения. Но то, что телеграм-канал губернатора старательно публиковал консервы времен прямой линии Бусаргина, — это очевидно.

— Ну, телега Романа Викторовича уже давно и сильно просела. Практически сразу после того, как ушла в декрет Диана Бурлаченко. А новый пресс-сек, боюсь, с медийного неба звезд не хватает. Но я тебе больше скажу: мне показалось, что и партийно-правительственные телеграм-каналы резко снизили активность.

— Значит не мне одной. Опять же — могу предположить, что это своеобразный бойкот партийных пропагандистов в отношении нового секретаря реготделения партии.

— Ну ... это они зря. Вместо того, чтобы подставить плечо и в едином порыве... Неправильно это.

— А что ты хочешь? Дурной пример заразителен. Вот гордума троллит почтимэра Суркова со страшной силой — и нормально, а тут всего лишь сидячая забастовка.

— Положим, Сурков знал, куда шел и что его ждет...

— А вот и не скажи. Я, например, не исключаю, что Павел Васильевич был уверен, что и в Саратове всё будет, как много лет в Татищево — все ходят строем и поворачиваются по свистку.

— Тоже вариант. Так что у нас со слухами?

— Ты же сама сказала: глухо. Рассказали только одну чудесную историю. Помнишь, в Елшанке строили дома для врачей и инфекционной больницы?

— Да, это был проект нашего главного федерального политика — нарядные здания, облагороженная территория, пешая доступность и всё такое.

— Ага. Но всё такое обернулось тем, что, по слухам, к домам забыли подключить газ, и старательно установленные газовые плиты превратились в бесполезный предмет интерьера.

— Не может такого быть. Ну, во-первых, это может вызвать гнев вождя, во-вторых, как люди будут готовить?

— На электричестве.

— А платить? А электромощности в доме для этого предусмотрены? Вообще появляется масса вопросов от «как это приняли» до «кто ответит?».

— Приняли как обычно — с обещанием устранить все недоделки. Ответит — если всплывет — условный Тепин, это когда будут наказывать невиновных. Ведь непричастных уже наградили.

— Всё равно я не верю, что такое возможно.

— Имеешь право. Блажен, кто верует.

— Ты злая. А у меня вопрос по речвокзалу. Что такое там случилось, что здание не отошло в пользу государства?

— Люди врут, что при подробном рассмотрении вопроса в деле появилась такая фамилия, что от греха подальше решили оставить речвокзал в покое.

— Погоди, там все фамилии известны. Трифонов с женой, наследники Тимошки и Ольга Максимова.

— Ты не поняла. Эти люди владеют речвокзалом сейчас, а приватизировали его другие персонажи. Кто — доподлинно неизвестно, но, судя по всему, очень и очень влиятельные.

— Как бы то ни было, но результат мне нравится. Еще вопрос — а что там не так с Марксовским водоканалом?

— Там тоже всё очень интересно. В деле, там апелляция, объявлен перерыв до 15 января. А это считается очень большим сроком. И связывают эту задержку с появлением в процессе нового адвоката по фамилии Карагодин, который, говорят, до 2017 года был прокурором Кировского района.

— И?

— Знающие люди возлагают на него большие надежды. Врут, что он появился и в деле Экономбанка, а там тоже рассматривается апелляционная жалоба, и у Матвея Суслова появился гораздо лучший шанс, чем просто минимизировать срок.

— Ничего себе!

— Мне даже называли размер гонорара...

— Вот об этом я даже слушать не хочу. И у меня есть вопрос по новому главврачу онкодиспансера. Скажи, те, кто лоббировал кандидатуру этого самого Бориса Мейлаха, не заглянули и интернет и не посмотрели, что этот человек представляет из себя как врач и как администратор от здравоохранения?

— Надеюсь, это риторический вопрос?

— Нет, почему? Врач, как я поняла, он неплохой, но не по профилю. А вот по поводу организационных способностей...

— Погоди, пока ни коня ни воза, а ты уже с обвинениями...

— Да я даже не об этом. Знающие люди, которые старательно изучали историю становления онкослужбы в Саратовской области, заметили одну закономерность — развитие ее идет по синусоиде.

— Это ты о чем?

— Как тебе объяснить? Начали дело энтузиасты и фанатики своего дела. После определенных достигнутых успехов — подъем — их уволили и назначили, мягко говоря, пофигистов — спад. Потом опять профессионал, дальше — дилетант. И там много раз.

— Это ты к чему?

— К тому, что Вертянкин поднял онкослужбу в регионе на недосягаемую ранее высоту. Так что теперь, увы, у нас перспективы печальные. Но вот только и Мейлах, и даже министр здравоохранения Дудаков — люди не местные. Отработают свое и уедут, а нам тут жить...

-Ты пессимистка.

— Будем, конечно, надеяться на лучшее... Но всё равно грустно.

Источник: информационное агентство «Общественное мнение».