Вячеслав Викторович как ласково назначает, так и жестко снимает

— Ну и что у нас происходит?

— Ты о чем?

— О переименовании Сакко и Ванцетти. Местные, которые живут на этой улице, категорически против переименования. Я смотрела 20-минутный ролик ВКонтакте, там всё очень серьезно. Люди очень четко артикулируют: вместо того чтобы заниматься непонятно чем — решайте проблемы. И перечисляют эти проблемы. Начиная от ежегодных ремонтов коммуникаций, отсутствия освещения и заканчивая холодом в квартирах. Ты мне скажи, прояснилась ситуация?

— Нет. И, подозреваю, не прояснится. Еще подозреваю, что улицу переименуют так, как обозначил в своем телеграм-канале наш главный после великого депутат Николай Панков — Дмитриевская, Сакко и Ванцетти, Булгакова и Люкшина.

— Это прекрасно. Прецедент. Так кто это всё придумал?

— Хороший вопрос. Мои эксперты считают, что дело всё-таки в храме. А тот бардак, который начался после обозначения задачи, связан с плохой квалификацией исполнителей.

— А по мне, так это было ожидаемо.

— Не скажи. С переименованием Кирова на Столыпина всё гладко прошло.

— Так там хотя бы можно было более или менее внятно объяснить причину! Столыпин был губернатором Саратовской области и за время своего руководства успел что-то сделать. А тут... Всё очень странно.

— Тем не менее, врут, что в мэрии ищут крайнего. Хотя там и без Сакко и Ванцетти всё очень нервозно.

— Там бы с кадрами разобрались! Во времена Татьяны Плющевой на вопросы журналистов отвечали в течение часа, сейчас — полный игнор. Я уже не говорю о качестве пресс-релизов и постов в соцсетях. Я о качестве текстов — ни фактуры, ни стиля. Подозреваю, что госпожа Мокроусова схватила конкретный звездняк. И советов своей пресс-службы не слушает. Или сотрудники пресс-службы не могут достучаться. Беда, короче.

— Еще бы — благословение самого Вячеслава Викторовича. Как тут не загордиться?

— Странная она — Вячеслав Викторович как ласково назначает, так и жестко снимает. Вспомни, например, госпожу Седову, которая тоже была звездой-звездой. Где она сейчас?

— Ты чего меня уговариваешь? Я и так всё это знаю. Давай сменим тему. Ты же помнишь, что ушел в отставку глава Базарно-Карабулакского района Олег Чумбаев?

— Да, мы с тобой говорили о тамошних проблемах несколько месяцев назад.

— Да, и ты же читала, что там в наличии уголовное дело.

— Конечно. Причем я не удивилась.

— Так вот, знающие люди говорят, что Чумбаев, хотя целиком и полностью человек бывшего спикера облдумы Александра Романова, но на себя ничего брать не будет. И если там действительно уголовка, мы можем получить изрядный скандал.

— Печально. Я еще где-то в телеге видела, что сгущаются тучи над главой Воскресенского района Денисом Павловым. Ты подробности знаешь?

— Пока нет. Но продолжим тему с фамилией Романов. Что-то непонятное происходит с марксовским главой. А в одном телеграм-канале я читала, что комиссия по отбору главы прошла, а в официальном источнике — телеграм-канале минтерриторий — об этом ни слова, хотя у них очень хороший канал — оперативный и информативный.

— Значит, будем ждать.

— Без вариантов. Да, ты помнишь, пару-тройку недель назад я рассказывала тебе, что зампред-министр АПК Ковальский судится с каким-то своим сотрудником, который, по мнению министра, был невежлив с зампредом облдумы Татьяной Ерохиной.

— Помню. Чем дело закончилось?

— Суд встал на сторону сотрудника, некорректность поведения которого доказать не удалось. Но юристы минсельхоза не скрывают, что они намерены обжаловать решение и всё-таки уволить человека по статье. Но тот, пройдя горячие точки, Ковальского не боится.

— Молодец.

— Еще, говорят, в минсельхозе идет сокращение опытных чиновников и замена их на сотрудников аграрного университета.

— Ой, Ковальский захотел диплом доктора сельхознаук?

— Догадливая ты моя...

— Не без этого. Слушай, я всё в той же телеге читала, что 2 февраля должны были вынести решение по УДО экс-ректору политеха Игорю Плеве. И что, вообще, условно-досрочный выпуск людей будет носить массовый характер.

— Вот об этом я не знаю. А что касается Игоря Рудольфовича, то, как говорят, рассмотрение его прошения об условно-досрочном освобождении было подано давно, рассмотрение ходатайства — это правда — было назначено на 2 декабря. Но изначально было известно, что просьбу не удовлетворят. У Плеве было взыскание. И, потом, говорят, до окончания срока осталось 50 дней.

— Знаешь, 50 дней в местах лишения свободы — это не сахар. Не говоря уже о том, что наказание для Плеве, на мой взгляд, был чрезмерным.

— Я знаю, ты против того, чтобы людей сажали в тюрьму.

— Да, за экономические преступления, если они есть, надо отвечать рублем. Но это, увы, только мое мнение.

Источник: информационное агентство «Общественное мнение».